В вере нет места насилию. С недавних пор

В РПЦ решили прокомментировать недавнее убийство подростка – прихожанина одной церкви в США. Тут, конечно, не обошлось без сентенций на тему того, что церковь эта вовсе не «церковь» и к христианству «никакого отношения не имеет». Слово «секта» в открытую Владимир Легойда называть не стал, но намек всем понятен. РПЦ всеми силами старается протащить в медийное пространство свое фирменное разделение на «хорошие церкви» и «плохие секты», хотя ни в США, ни практически нигде в мире такое разделение неизвестно.

Но с этим все ясно, тут ничего нового. Меня больше заинтересовала другая фраза:

Напоминаем, что подлинная религиозная жизнь исключает любое насилие в вопросах веры.

Вот так заявление. Ведь совсем недавно, еще в начале XX века, в России были такие законы:

За отвлечение, чрез подговоры, обольщения или иными средствами, кого-либо от Христианской веры Православного или другого исповедания в веру Магометанскую, Еврейскую или иную не Христианскую виновный приговаривается: к лишению всех прав состояния и к ссылке в каторжную работу в крепостях на время от восьми до десяти лет, а если он по закону не изъят от наказаний телесных, и к наказанию плетьми чрез палачей в мере, определенной статьею 21 сего Уложения для пятой степени наказаний сего рода, с наложением клейм.

За совращение из Православного в иное Христианское вероисповедание виновный приговаривается к лишению всех особенных лично и по состоянию присвоенных ему прав и преимуществ и к ссылке на житье в губернии Тобольскую или Томскую, или, буде он по закону не изъят от наказаний телесных, к наказанию розгами в мере, определенной статьею 35 сего Уложения для пятой степени наказаний сего рода и к отдаче в исправительные арестантские роты гражданского ведомства на время от одного года до двух лет.

Отступившие от Христианской веры Православного или другого исповедания в веру не Христианскую отправляются к духовному начальству прежнего их исповедания, для увещания и вразумления. До возвращения в Христианство они не пользуются правами своего состояния и на все сие время имение их берется в опеку.

Прошло несколько десятилетий, и все полностью забыли о том, с чего все начиналось. Все забыли, почему православие было доминирующей религией. При таких методах сложно ей не быть. Сегодня же православные лидеры убежденно высказываются о несовместимости веры с насилием и искренне верят сами себе, как и все их слушатели искренне верят, что так было всегда и по-другому быть не могло.

Кстати, это очередное напоминание всем тем, кто считает, что в христианстве ничего не должно меняться, что ни одна строчка не подлежит пересмотру, что любые толкования и определения должны быть раз и навсегда прописаны несмываемыми чернилами и закатаны в асфальт. Как видим, в реальной жизни таким ожиданиям не соответствует ни одна церковь. Или вспомним, как в католицизме реабилитировали Мартина Лютера, который всегда считался еретиком, или отменили лимб для младенцев. И можно даже не вспоминать Второй Ватиканский собор с его реформами.

Но чуть больше вопросов возникает, когда видишь, как стремительно РПЦ меняется вслед за политическими ветрами. Немного поменялась конъюнктура, насилие во имя веры вышло из моды (права человека, все такое), и церковь тут как тут, с новой миролюбивой платформой. Если это делается так быстро и убедительно, то при любой очередной смене правил игры РПЦ точно так же начнет вещать на новой волне. И все снова будут верить, что так было всегда.