Я – Баптистов, а я – Адвентистов

Во многих конфессиях, в основном протестантских, царит успокоительно-экуменический подход к понятию христианского единства. Если ты крещен, имеешь святой дух, «принял Христа в свое сердце» и т.д., то неважно, куда ты ходишь и как называется твоя церковь, ты уже христианин, а член другой церкви – твой брат во Христе. Это не только не проблема, но даже здорово. Мы такие разные.

Что Библия может сказать нам на эту тему? Вспомним важную библейскую заповедь, о которой часто забывают (возможно, потому что ее нет в списке «десяти заповедей»):

Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях. Ибо от домашних Хлоиных сделалось мне известным о вас, братия мои, что между вами есть споры (1 Кор. 1:10–11).

Учитывая, как настойчиво Библия призывает нас к единству, можно поразмышлять: если я и мои «единоверцы» из другой конфессии действительно едины друг с другом, то почему мы в разных конфессиях? Почему не собираемся с ними вместе, не проводим общие собрания, почему у нас разные духовные лидеры? Почему я именно баптист, а он именно адвентист, и почему не наоборот? В чем вообще смысл этих разделений?

Можно услышать, что это мелочи, просто вопрос названий, а названия ни на что не влияют. Во-первых, это вопрос не только названий. У каждой протестантской группы есть своя специфика, свои особенности толкования Библии, свои духовные авторитеты. Одни читают Мартина Лютера, другие – Джона Уэсли, третьи – Елену Уайт. Эти разделения гораздо глубже, чем может показаться на поверхности. Во-вторых, прочитаем апостола Павла дальше:

Я разумею то, что у вас говорят: «я Павлов»; «я Аполлосов»; «я Кифин»; «а я Христов». Разве разделился Христос? разве Павел распялся за вас? или во имя Павла вы крестились? (1 Кор. 1:12–13)

Как видим, Павел не считал мелочью даже вопрос названий. Заметим, что в первом веке ситуация была очень похожей на сегодняшнюю: одни христиане считали, что принадлежат к группе Павла, другие видели себя в лагере Аполлоса или Кифы, но при этом все они христиане, проблемы нет, все нормально. Но Павел считает эту проблему настолько серьезной, что начинает мысль с сильного оборота: «Умоляю вас, братья!» Павел считал ситуацию неприемлемой. Неужели она стала приемлемой сегодня?

Многие это понимают, из-за чего и возникла теория о «невидимой церкви», объединяющей христиан в разных конфессиях. Как иронично: сначала люди разучиваются проявлять христианские качества, перестают практиковать христианство, а затем объявляют свою церковь невидимой. И правда, что еще остается?

Церковь не может быть невидимой. Она всегда такая же, как в первом веке – состоящая из людей. И если один член этой церкви говорит, что он «Павлов», а другой – «Аполлосов», настоящего единства уже нет, оно иллюзорное. Христиане провели между собой барьер, который делит одну группу на две. Это неизбежно приведет к тому, что эти группы начнут расходиться все дальше и продолжать делиться все больше. Первый шаг – самый важный – сделан, все остальные будут делаться уже по инерции. Что мы и видим в современном христианском мире, который представляет собой винегрет невообразимых масштабов. А все потому, что кто-то когда-то сказал: «Названия – это мелочи».

Можно услышать рассуждение и в таком ключе: да, много церквей – плохо, но это же не смертельный грех. Я могу понять логику в том, что разделение не такой большой грех, как воровство или прелюбодеяние (хотя вариации греха – отдельный и сложный вопрос), но надо помнить и другое: неверный в малом неверен и в большом (Лук. 16:10). Христианин должен стремиться улучшать все сферы своей христианской жизни, а не только самые важные. Если мы установили, что Библия что-то явно осуждает, но продолжаем это делать, причем делаем это веками (у протестантизма были века для решения проблемы, но воз и ныне там), то с нашим христианством что-то не так.

Читайте также:
Почему не «церковь»?
Внеконфессиональность
Не надо бояться мнений