Миссия кнута и пряника

После некоторых комментариев в статье «Виртуальное православие» мне пришла в голову мысль, что тактика РПЦ представляет собой классический метод кнута и пряника. Еще его называют «хороший полицейский, плохой полицейский». Разного рода миссионерские организации пытаются действовать пряником: убеждают, обсуждают, открывают Библию. Как настоящие христиане. Когда убедить кого-то не получается, в игру вступает плохой полицейский. Его методы уже иные: штрафы, запреты, конфискации, травля, уголовные статьи, призывы к физическому насилию (часто успешные). Кто не хочет убеждаться по-хорошему, того будут убеждать по-плохому, и тут уж, как говорится, пеняйте на себя.

Но есть и хорошая новость: сегодня плохой полицейский гораздо добрее, чем еще лет 150–200 назад. Если бы я и мои единоверцы жили в то время, мы были бы в лучшем случае в подполье, живя в постоянном страхе, как последние преступники, а в худшем – в тюрьме или на каторге. Например, за любой разговор о религии с православным гражданином нам бы полагалось до 6 лет тюрьмы либо отправка в Сибирь с избиением розгами. Еще раньше, лет 500 назад, с нами бы разобрались и того быстрее, предав «лютой казни». Все неправославные (или точнее, не-РПЦ-шные) христиане в России должны ценить, что им довелось жить именно сегодня, в то очень редкое время, когда можно относительно свободно говорить о своей вере и при этом не сидеть в тюрьме. Да, с запрещенной литературой и мероприятиями, с конфискованными зданиями, с заблокированными сайтами, с отказами при приеме на работу, с угрозами насилия, с клеймом недочеловеков – но хотя бы не в тюрьме и не на кладбище. А почему плохой полицейский подобрел? Он изменился по доброй воле? Нет, ему связало руки государство – сначала атеистическое, потом номинально светское. Спасибо государству за это.

Я предвижу возражение, что церковь тут не причем, а государство полностью по собственной инициативе возводит гонения на ее оппонентов. Что церковь только для вида заключает соглашения с правоохранительными органами для противодействия «сектам», а на самом деле будет патрулировать дороги. Что патриарх Кирилл не призывал «ограничить деятельность сект» и не называл их «религиозными экстремистами» и «уродливым явлением», а его просто плохо поняли (в статье упоминаются адвентисты, пятидесятники, свидетели Иеговы). Что это не священнослужители ездят по стране и настраивают общественность против «сект», а переодетые актеры. Что это не официальный представитель РПЦ, а его двойник публично призвал «громить» секты, а их членов назвал «уродами» и «зловредными существами». Что главный сектоборец страны совершенно случайно имеет четыре церковные награды и преподает сектоборство в православном университете, а затем тоже по чистому совпадению устроился на работу в Минюст на должность главного эксперта по религии. Что нет никакой связи между тем, что патриарх наградил за «труд во благо Церкви» генпрокурора, и тем, что при этом прокуроре произошло самое масштабное закручивание гаек в религиозной свободе в истории современной России. Давайте не будем малыми детьми, отрицающими очевидное. О том, что дело православного инквизитора Иосифа Волоцкого живет и здравствует, говорит даже такая милая деталь, как название вот этой официальной православной организации: «Синодальный центр сектоведения им. преп. Иосифа Волоцкого». Сегодня проблемы не только у пресловутых сект, а вообще у всех кроме РПЦ, вплоть до католиков и православных вроде РПАЦ.

Мне говорят, что я вижу в православии только плохое и ничего хорошего. Во-первых, это не так. Мне приписывают то, что я никогда не говорил. Но посмотрите, как выглядит данный аргумент: это как сначала ограбить человека, а потом упрекнуть его в том, что он видит в своем грабителе только плохое. Интересное обвинение в данном контексте, правда? Может быть, грабитель и правда человек неплохой, вот только жертве от этого никак не легче. Или как рассказывать человеку, которому завтра отрубят голову, что его палач – очень хороший и добрый. Он кошечек любит. Это хорошо, но может тогда не рубить голову-то?

Некоторые православные активисты приглашают к «диалогу» в Интернете. Диалог – звучит красиво, вот только в данном случае это диалог под дулом пистолета. Одной рукой нам показывают Библию, второй держат у нашего виска пистолет. Но так ничего не получится. Христианство не насаждается насилием, если только мы говорим о христианстве апостолов, а не христианстве равноапостольных императоров. Если церковь хочет, чтобы ее слушали и слышали, нужно сначала убрать пистолет. Вот тогда мы перестанем видеть в ней плохое, придем к ней на диалог, будем умиляться ее великой истории и размышлять над ее богословскими конструкциями. А с пистолетом это очень сложно. Не воспринимается как-то.

И будем реалистами – церковь его не уберет. Она всю свою историю притесняла людей, которые с ней не согласны, в том объеме, в каком ей разрешало государство. Сегодня ситуация ничем не поменялась. Это в историческом генотипе православия. Это привычка. Привычки менять очень сложно, особенно когда им тысячи лет.

Читайте также:
Традиция или Сибирь – ваш выбор?
Разрешает ли православная церковь убивать еретиков?
Все радостнее жить