О генной информации

Одна из самых больших проблем теории эволюции связана с генетикой. Для формирования нового более сложного вида должно произойти увеличение генной информации. Должна появиться информация о новых органах, тканях, функциях и т. д. Все это должно быть закодировано в новых генах. Эволюционисты до сих пор не объяснили, как это происходит в природе без участия внешней силы. Любые мутации, любые внутривидовые вариации, любые эксперименты с плодовыми мушками и так далее – это всегда или перераспределение уже имеющихся генов, или их выпадение, но никогда не появление новых. Можно укоротить или удлинить мушке ноги или крылья или поменять их местами, но никогда нельзя получить вместо ног плавники. Можно бесконечно превращать чихуахуа в сенбернара и обратно, но генный материал всегда будет одним и тем же – «собачьим». Иногда эти процессы еще называют макроэволюцией и микроэволюцией, что не совсем корректно. Более правильно говорить именно об увеличении и неувеличении генной информации.

Недавно ученые научились добавлять в организм гены самостоятельно (пока без революционных успехов), но они не могут экспериментально подтвердить, что этот процесс происходит в дикой природе самопроизвольно. Никакие мутации не приводят к появлению в генах принципиально новой информации, которой там не было раньше. Об этой проблеме много пишут ученые-креационисты, но ее активно замалчивают эволюционисты, а все потому, что генетика в современном виде возникла гораздо позже теории эволюции. Генетика и теория информации – это два ночных кошмара эволюционизма. Дарвин ничего не знал ни о первом, ни о втором. Создавая свою теорию, он еще не слышал об опытах Менделя. Факт в том, что сегодня Дарвин не смог бы сдать вступительный экзамен по биологии в любом институте.

Теория эволюции – это следствие биологического невежества, а не прогресса.