О христианстве и демократии

Недавно переводил статью израильского политолога Овадьи Шохера о демократии, а точнее ее невозможности. Хотя речь в ней идет о государстве, я не мог отделаться от мысли, насколько все сказанное применимо и к христианской организации. Разного рода критики любят поругать свидетелей Иеговы за нехватку демократии, свободы, обсуждений и т. д. Оставлю за скобками свой любимый вопрос «покажите, где по-другому» (очень интересно посмотреть, как рядовой православный или католик сможет оспорить решения Вселенских соборов или рядовой лютеранин – Аугсбургское исповедание). Лучше приведу несколько цитат из статьи.

Крайне низкая избирательная явка в развитых странах показывает, что граждане не интересуются повседневными делами государства. Да и с какой стати они должны ими интересоваться? Даже сенаторы не читают законы, которые принимают. Одна причина – слишком большая занятость, другая – некомпетентность по мириаду вопросов, но самое главное – это чрезмерная сложность обсуждаемых вопросов. Проблемы законодательства слишком сложны для любого коллективного решения... Если даже самих законодателей не интересуют тонкости законодательства (а есть веские доводы в пользу невозможности разумного законодательства в сложных обществах), то от рядовых избирателей тем более нельзя ожидать, что они будут интересоваться законами и выборами... Демократия в больших обществах не хороша и не плоха. Ее просто не существует. То, что принято называть демократией, – это правление заинтересованных групп при равнодушии большинства граждан. Говорить об их праве голоса равносильно утверждению, что каждый имеет право быть миллионером. Избиратель просто-напросто некомпетентен, у него нет необходимой информации, нет времени на формирование собственной позиции по мириаду вопросов, ну и, в конце концов, нет большого желания в этом участвовать.

Казалось бы, тупик. Но автор предлагает изящное решение:

На самом деле людям нужна не демократия, а свобода от угнетения. Им важнее избежать значительной несправедливости, чем иметь право участвовать во всех делах государства и иметь точку зрения по всем вопросам. Они не могут иметь точку зрения по вопросам, в которых некомпетентны... Мы покупаем понравившийся телевизор, а не голосуем, какие модели должна выпускать фирма-производитель. Точно так же должна быть недорогая и неограниченная возможность выбора одной из многих конкурирующих друг с другом юрисдикций в виде частных общин с собственными законами. Это правильнее, чем голосованием определять, какими должны быть законы во всей стране. Юрисдикция – это конечный продукт. Если вам нравится юрисдикция Нью-Йорка, вы селитесь в Нью-Йорке. Если вам больше по вкусу консервативная юрисдикция Луисвилля, вы переезжаете в Луисвилль... Это можно сравнить с ситуацией, когда человек просит своего друга купить за него телевизор. В современных демократиях такой человек выбирает симпатичного на первый взгляд друга, посылает его в магазин без четких рекомендаций, что именно покупать, и просто надеется, что его выбор окажется удачным. В частных юрисдикциях он идет и сам покупает себе ту модель, какую хочет.

Христианская конфессия также является конечным продуктом. Нет смысла заставлять миллионы людей высказывать свое мнение по миллиону тем. Во-первых, на это уйдет масса денег и времени, которым можно было бы найти лучшее применение. Во-вторых, совершенно нет гарантии, что уровень недовольства в результате будет снижен. Вполне вероятно, что в результате бурных дебатов и обсуждений он только повысится. В любом демократическом процессе всегда есть победители и проигравшие. В-третьих, где в Библии упоминается демократия и плюрализм? Эти понятия были неизвестны библейским писателям. В-четвертых, подавляющее большинство верующих некомпетентны в тонкостях догматики и элементарном менеджменте точно так же, как в политике. У современных христианских организаций слишком сложная доктрина и инфраструктура, чтобы ими можно было эффективно управлять в рамках демократического процесса. При всей видимости демократии в православии там тоже практически ничего нельзя сдвинуть без воли патриарха. Я уж не говорю о католиках с их непогрешимым наместником Петра. Те немногочисленные конфессии (лютеране, баптисты, англикане), которые реализовали подлинный плюрализм, постоянно делятся, как тритоны, да еще и дерутся друг с другом. Лучше это по совокупности плюсов и минусов? Вряд ли.

На самом деле все гораздо проще. Мы присоединяемся к той христианской конфессии, которая нас в целом – в целом! – устраивает. Если какие-то мелочи нам не нравятся, мы закрываем на них глаза и не тратим на них драгоценное время, которого всегда не хватает. Мы просто доверяем ее руководителям, которых уважаем как христиан, как лидеров. В конце концов, мы молимся Богу о решении каких-то вопросов. Но если мы не согласны с принципиальными вещами, то нет и смысла присоединяться к такой конфессии и нет смысла пытаться ее изменить. Мы не пытаемся менять устройство телевизора, который нам не нравится, – мы просто покупаем другой.

Это и есть подлинная демократия: мы выбираем то, что нам нравится, при условии открытой конкуренции на рынке. Это просто, логично, эффективно и экономно.

Читайте также:
Внеконфессиональность
Собрание-крепость
Паства против пастырей