Божественный – это кто?

Как-то я общался с одним методистским пастором о Троице. Это было в 1998 году, и тогда я еще недопонимал несколько моментов. В частности, пастор активно напирал на вопрос: является ли Иисус божественным? По его мнению, положительный ответ на этот вопрос очевиден хотя бы из Иоанна 1:1. Следовательно, утверждал он, если мы признаем Иисуса божественным, из этого автоматически следует, что он единосущен Отцу, равен ему и т. д. Признаться, этот ход рассуждений меня тогда смутил. И лишь через несколько лет я понял, насколько неверен этот подход, неверен чисто лексически.

То, что божественность не тождественна единосущности и равенству Творцу, видно даже из толкового словаря. Открываем словарь Ефремова, смотрим определение прилагательного «божественный»:

1) соотносящийся по значению с существительным божество; 2) связанный с религией, церковный.

Таким образом, если что-либо «связано с религией, церковно», то оно, согласно значению 2, божественно. Именно поэтому в церковной терминологии есть такие термины, как например божественная литургия. Неужели литургия единосущна Отцу? По этой же причине Библию можно назвать божественной книгой – теория о единосущности книги Богу выглядит, как минимум, нелепо.

Это точно так же и в древнегреческом. Смотрим значение слова θεῖος (в тексте НЗ оно встречается три раза: в Деян. 17:29, 2 Пет. 1:3 и 4) по словарю Дворецкого:

1. божественный (γένος, ὀμφή Hom.; αἰτίαι, νοῦς Arst.);
2. ниспосланный богом (ὄνειρος Hom.; νόσος, μανία Soph.);
3. вручённый богом (σκῆπτρον Soph.);
4. определённый богами (τύχη Her., Plut.; νόμος Thuc.; μοῖρα Xen.);
5. отмеченный вмешательством богов (πρῆγμα Her.);
6. охраняемый или построенный богами, священный (πύργος, sc. Ἰλίου Hom.);
7. посвящённый богам, совершаемый в честь богов (ἀγών, χορός Hom.);
8. достойный богов, великолепный (δόμος, sc. Μενελάου Hom.);
9. боговдохновенный (ἀοιδός Hom.);
10. богоподобный (βασιλῆες Hom.; οἱ θειώτατοι τῶν ἀνδρῶν Arst.): «σεῖος ἀνήρ», φασι, … ὅταν ἀγασθῶσι σφόδρα του Arst. «богоподобный муж», говорят (лаконцы), … когда очень уважают кого-л.;
11. хранимый богами или чтящий богов, т. е. благочестивый, честный (ὑφορβός Hom.): τέθνηκε θεῖον Ἰοκάστης κάρα Soph. скончалась благородная Иокаста;
12. прекрасный, превосходный, замечательный (ἅλς, ποτόν Hom.);
13. (в обращении) дорогой, (мой) чудесный (ὦ θεῖε! Plat.): μετὰ σοῦ, τῆς θείας κεφαλῆς Plat. вслед за тобой, мой бесценный.

Как видим, у этого греческого слова широчайшее значение. Скажем, значение 11 позволяет применить его к любому мало-мальски праведному человеку, ангелу и кому угодно еще – естественно, и Иисусу тоже.

Это далеко не лингвистическая инновация свидетелей Иеговы или иных каких-нибудь протестантов. Даже «отцы церкви» – те самые, которых признают и православные, и католики, и протестанты, – свободно применяли слово «божественный» по отношению к совершенно земным людям. Вот несколько примеров:

Василий Великий:

Мир, забывший Бога, преобладается, братия, несправедливостию к ближнему и бесчеловечием к малосильным, как и божественный Апостол говорит: якоже не искусиша Бога имети в разуме, предаде их Бог в неискусен ум, творити неподобная, исполненных всякия неправды, лукавства, лихоимания, злобы, исполненных зависти, убийства, рвения, лести, злонравия: шепотники, клеветники, богомерзки, досадители, величавы, горды, обретатели злых, родителем непокоривы, неразумны, нелюбовны, немилостивны (Рим. 1, 28-31.) («Беседы», «О милости и суде»).

Григорий Богослов:

Но на меня наводят великий страх, с одной стороны, блаженный Осия, когда говорить, что нас - священников и начальников ожидает суд, яко пругло [3] быхом на стражбе, и якоже мрежа распростерта на Итавирии (Ос. 5, 1, 2), воткнутая ловцами душ человеческих, и угрожает пожать непотребных пророков (Ос. 5, 6), истребить огнем судей их (Ос. 7, 7), удержаться на время, еже помазати царя и князя (Ос. 8, 10), потому что они царствовали сами собою, а не Богом (Ос. 8, 4); а с другой стороны, божественный Михей, который не терпит, чтобы Сион созидаем был кровьми, чьими бы ни было, и Иерусалим неправдами, чтобы старейшины его на дарех судили, жерцы на мзде отвещавали, и пророцы на сребре волхвовали (Мих. 3, 10, 11) («Слово третье»).

Это знал и божественный Давид; потому быть смиряемым полагает в числе благ, приносит благодарение Смирившему, как приобретший через это видение Божиих оправданий; и говорит: прежде страдания моего я заблуждался; а ныне слово Твое храню (Пс. 118.67) («Слово четвертое»).

Послушай же, как любомудрствует божественный Иезекииль о соединении костей и жил (Иез. 37), а за ним и божественный Павел о скинии земной и о храмине нерукотворенной, из которых одна разрушится, а другая уготована на небесах (2 Кор. 5,1) («Слово седьмое»).

Иоанн Дамаскин:

Итак, этому научают нас священные изречения, как говорил божественный Дионисий Ареопагит: что Бог - причина и начало всяческих, сущность всего существующего, жизнь - живущего, разум - разумного, ум - умного, возвращение и восстановление отпадшего от Него, обновление и преображение растленного по существу, священная твердыня для колеблемых каким-либо нечестивым сомнением, безопасность для стоящих, путь и надежное руководство для идущих к Нему («Точное изложение православной веры», книга 1, гл. 12).

Климент Александрийский:

Назовем ли мы этих духов божествами или ангелами, разница не велика («Строматы», кн. 6, 31:4).

Воинства ангелов и богов благоговейно повинуются ему, Отчему Логосу, воспринявшему на себя все домостроительство спасения через того, кто все подчинил ему («Строматы», книга 7, 5:6).

Но даже те, которые учатся у самого божественного учителя, с трудом достигают представлений о нем, благодаря благодати, которая дана им в добавление к их стремлению знать; они волю познают через волю, а Святой дух силою Святого духа, "ибо Дух исследует глубины Божие, и душевным людям недоступно то, что дано духовным" («Строматы», кн. 7, 166:3).

(Обратите внимание, какое интересное употребление слов «божества» и «боги» в первых двух абзацах.)

Таким образом, отцы церкви не разделяли современную точку зрения о тождестве понятий «божественность» и «единосущность Отцу». У отцов божественным был любой праведник, любой учитель. Если им мог быть Павел и даже Дионисий Ареопагит, то естественно, им был и Иисус, Царь царей.

Отсюда вытекает важная мысль, которую я всегда озвучиваю в любых тринитарных дебатах. Недостаточно и совершенно бесполезно доказывать божественность Иисуса, потому что она ровным счетом ничего не объясняет относительно взаимоотношений Отца и Сына. Бесполезно доказывать и то, что Иисус является богом (или Богом, неважно – у греков не было заглавных букв), потому что богом Библия называет даже Моисея (Исход 7:1), но ни один тринитарий не возьмется утверждать, что Моисей единосущен Иегове. Вот почему вполне возможно исповедовать Иисуса и божественным, и богом, но не принимать теорию единосущности и оставаться в рамках субординационизма – что мы и видим у ранних отцов и апологетов (например Иустина).


Читайте также:
70 вопросов верующим в Троицу
Иисус: сотворен или рожден?
Кто такой бог