Плохой Лютер – хороший Лютер

Католический епископ Герхард Людвиг Мюллер заявил, что за последние 80 лет в Католической церкви сложился положительный взгляд на Мартина Лютера. Например, отмечает он, «в ходе недавней поездки в Германию Папа Бенедикт XVI отдал должное христоцентричному измерению богословия Лютера, что является несомненной реабилитацией Лютера». И теперь Мюллер призывает протестантов реабилитировать оппонентов основателя лютеранства.

Некоторые критики любят попинать свидетелей Иеговы за изменения некоторых толкований Библии, но о чем говорят факты? О том, что по количеству и масштабам этих изменений свидетелям очень далеко до более крупных конфессий. Вдумаемся: Мартин Лютер, начинатель крупнейшего раскола в истории католицизма, отнявший у католиков пол-Европы, символ всего антикатолического за последние полтысячи лет, которого в 16-м веке сожгли бы на костре без разговоров, – теперь воспринимается в этой церкви положительно, и даже римский Папа воздает ему должное.

Можно вспомнить, что в 2007 году в католической церкви отменили понятие лимба, существовавшее веками. Лишь один Второй ватиканский собор внес в доктрину и практику церкви столько изменений, сколько до этого не было в течение многих веков. История самого протестантизма была далеко не безоблачной; протестанты не только постоянно что-то пересматривали, но даже сжигали друг дружку на кострах. Немало реформ было и в православии. И можно даже не говорить о первых веках, когда тогда еще единая римская церковь умудрилась пересмотреть почти все фундаментальные положения христианства.

Историк религии Адольф Гарнак пишет:

Понимание догмата как чистого изложения Евангелия оказалось иллюзией; историческое исследование точно так же разрушает и другие иллюзии церквей, – будто догматы у них были всегда одни и те же и поэтому были лишь постепенно разъяснены, будто у церковного богословия никогда не было иной задачи, кроме разработки все тех же догматов и защиты их от вторгающихся извне лжеучений.

[…]

Состояние вероучения лучше всего отражают сочинения Григория Чудотворца, восторженного ученика Оригена, наиболее влиятельного богослова в Малой Азии. Из них видно, что даже «ученым» становилось страшно того утонченного политеизма, который они вводили, и что христология превратилась в чистую философему: символ, который Григорий распространял в общинах для крещения и преподавания и который считался вдохновенным, ни в одном своем положении не напоминал Библии; он является компендиумом самой высшей спекуляции, напоминающей Евангелие только словами Отец, Сын и Дух. В этом должна была признать себя христианская вера!

[…]

Христианская религия во II и в III веках не пошла на компромисс ни с одной из языческих религий и держалась вдали от многочисленных новообразований, в которых под влиянием монотеистической религиозной философии выразилась новая религиозность. Однако, дух этой религиозности все-таки проник в церковь и вызвал к жизни соответственные формы выражения в учении и в культе. Наследие древнего христианства (Священное Писание) и наследие античности (неоплатоническая спекуляция) к концу III века тесно и, как казалось, неразрывно срослись между собою в великих церквах востока… Все установления, в которых нуждалась церковь в области учения, культа или организации, выдавались за «апостольские», или за основывающиеся на Священном Писании. Но на самом деле она легитимировала в своей среде эллинскую спекуляцию, суеверные воззрения, обряды языческих мистических культов и институты падающего государственного строя, к которому она приспособлялась и который, благодаря ей, приобрел новые силы.

В свете всего этого возмущаться из-за каких-то корректировок у свидетелей Иеговы просто нелепо. Наши корректировки были мелкими и никогда не затрагивали основы вероучения.

Читайте также:
Свет истины
Проблема теории о «лжепророчествах»
Вопросы православной церкви